Как работает индустрия телефонного мошенничества, и почему молчание только усугубляет ситуацию.

25 сентября на РИФ-2025 состоится сессия «Мошенник, давай, до свидания! Как защищать деньги, бренд и достоинство в эпоху цифрового мошенничества». Её модератор – эксперт по PR/GR и антикризисным решениям Софья Чмух – рассказывает, о чём пойдёт разговор, чему участники смогут научиться и какие практические кейсы будут рассмотрены.

Есть темы, которые кажутся слишком простыми и банальными, чтобы относиться к ним серьёзно. Например, телефонное мошенничество. У большинства в голове автоматически всплывает образ наивной пенсионерки со смартфоном первого поколения, которая перевела 50 000 рублей “внуку в беде”. Это миф. На сегодняшний день в числе пострадавших — ректоры вузов, медийные личности, ИТ-директора, депутаты и генералы и большой бизнес. У этих людей есть не только гаджеты последней модели, но и юридический отдел, ассистент и доступ к административному ресурсу. И всё равно верят. И всё равно попадаются. Успешные, трезвые, рациональные люди переводят мошенникам огромные деньги и потом молчат об этом. А значит, официальная статистика имеет серьезную погрешность, потому что большинство пострадавших никогда не обращаются за помощью.

Цифры, от которых сжимается желудок.

По данным аналитиков, россияне в 2024 году отдали мошенникам 13,75 триллиона рублей., из которых до мошенников дошло 250 миллиардов. Остальное остановили антифрод-системы, или всё ещё “в пути”.

Каждый день совершается до 6 миллионов мошеннических звонков, что даёт 50–60 тысяч жертв ежедневно.

Рекордный зафиксированный случай — 712 миллионов рублей, переведённые из-за грамотно выстроенного давления и имитации официального контакта.

Но даже не астрономические суммы поражают больше всего, а то, насколько тонко работает манипуляция.

Почему? Потому что это не разовая “игра на тоненького”, а целая бизнес-индустрия. Тех, кто ей управляет, в криминальной среде называют не “мошенниками”, а “проджект-менеджерами”. Потому что речь идёт о полноценном B2C-бизнесе, только с жертвами вместо клиентов. Эти ребята вовсе не одиночки с ноутбуком и сим-картой. Они — часть хорошо отстроенной системы, работающей по всем законам колл-центровой воронки. На 89 субъектов Российской Федерации сейчас работает паутина из 400 (а может быть, уже и более) колл-центров.

Например, в типичном сценарии атаки участвуют сразу несколько “линий”:

Оператор-захватчик устанавливает эмоциональный контакт: “вы клиент Сбербанка, у нас зафиксирована попытка списания…”

Оператор-манипулятор убеждает: “код ни в коем случае никому не говорите — кроме нас”, “мы из службы ФСБ, вы под угрозой”.

Оператор-спасатель действует от имени “банка” или “следователя”, имитирует защиту, ведёт “операцию”.

Этот трёхактный спектакль не хаотичен, он основан на классической технике психологического давления через страх, срочность и авторитет, которая работает даже на тех, кто профессионально занимается безопасностью. Добавьте к этому приёмы из арсенала НЛП: смена темпа речи, навязывание решения через “вопрос-ловушку”, мета-якорение на голос, гипноз и так далее. Всё это разрушает критическое мышление за 3–4 минуты разговора. А теперь представьте, что в довесок к этому вы не выспались. Или в дороге, в суете, на фоне стресса, беспокойства за детей. Именно в такие моменты и происходит “взлом”.

Мы живем в мире, где ценится не информация, а эмоции, которые мы получаем от информации. Привычка находиться на эмоциональном крючке приводит к тому, что любая манипуляция, которая идет не через сознание (не мысль, не логику), а через эмоции, для нас оказывается очень простая и легко принимается. Добавьте к этому тот факт, что мы еще не можем грамотно управлять собственными эмоциями (а если эмоции очень сильные, то можем их даже не осознавать), находимся у них на крючке. Они управляют нами, а не наоборот. За этот крючок и дергают мошенники в момент «взлома».

В современном мире цифровая атака — это способ захвата не только ресурсов, но и идентичности. Ваше имя, номер, фото, голос, репутация могут быть использованы без вашего участия. В ход идут дипфейки, имитация сайтов доставки, курьерские подмены, социальные службы, взломы мессенджеров. Один из новых кейсов: звонок от “представителя школы”, сообщающего о несчастном случае с ребёнком. Мама слышит знакомый голос (подставленный фрагмент из голосовых в мессенджере). И… действует.

Туннельное сознание и стыд как союзник злоумышленников.

Под воздействием паники или стресса у человека резко сужается поле сознания. Это описывается в психиатрии как “туннельное мышление”: человек видит только одну цель — срочно избавиться от угрозы. Его нельзя уговорить, нельзя остановить. Он в самом настоящем аффекте — только не в агрессивном, а в подчиненном. Звучит дико, но это состояние может длиться до недели. И даже после того, как всё заканчивается, никто не кричит “меня развели!”. Наоборот, жертвы прячут эту историю. Потому что репутационные потери ощущаются больнее финансовых.

Особенно это актуально для тех, кто занимает публичную или управленческую позицию. Внутренний нарратив звучит так: “я должен был быть умным, сильным, проницательным. Как я мог повестись?” — и дальше возникает виктимблейминг в собственной голове, а следом за ним и стыд. Это ровно та же психодинамика, что в ситуациях эмоционального насилия. Пострадавший не видит себя пострадавшим, потому что хочет остаться “сильным” в своих глазах. Туннельное мышление, эмоциональное мышление, сниженное критическое мышление, отсутствие навыка управлять своими эмоциями и, соответственно, стыд и вина, и страх — главные союзники злоумышленников.

Что важно понимать:

1.Вы не “дурак”, вы человек, попавший в систему воздействия.

2.Развод — это не инцидент, а слаженно работающая индустрия.

3.Главный инструмент мошенников — стыд и страх. Чем больше мы молчим, тем масштабнее становятся схемы.

4.Реакция в первые 10 минут — критична. Даже если перевели деньги, выход есть.

5.Безопасность — это не паранойя, а норма поведения.

Пока у нас не станет нормой говорить о таких случаях спокойно и без осуждения, система будет продолжать работать. Потому что каждый молчащий — это тысяча новых потенциальных “клиентов”. Именно молчание превращает один личный провал в эпидемию.